Лесоиндустрия: не остаться бы у разбитого корыта

**Б&П** Чт 13 Июн 2013, 1:58 pm

По образованию инженер-механик лесной промышленности (окончил в 1969 г. Хабаровский политехнический институт), 20 лет отдавший лесной экономике, не могу без содрогания смотреть на некогда крупнейшую отрасль специализации Дальнего Востока. Есть ли у нее перспектива?

Что надо делать?

В последние годы по Дальнему Востоку приняты два очень важных политических документа: Стратегия развития и Государственная программа. Обозначен вектор движения в направлении формирования постоянного населения на основе трудосберегающей инновационной экономики. Одним из механизмов реализации этих идей должны стать отраслевые подпрограммы, в частности, по развитию лесопромышленного комплекса. От того, насколько она будет компетентно проработана, зависит будущее важнейшей воспроизводственной отрасли регионального хозяйства.
Особенность ее основы - лесных ресурсов, в отличие многих других природных ресурсов, - самовосстановимость и многофункциональность. Сегодня в большинстве лесопромышленных стран активно используются эти свойства. Искусственное воспроизводство стало главным направлением повышения продуктивности лесов. Недревесные полезности (грибы, ягоды, лекарственные растения, природоохранные и рекреационные функции и др.) зачастую первенствуют в оценках сравнительной эффективности лесопользования.

К сожалению, в России лесная индустрия переживает не самые лучшие времена. Об этом недавно говорил президент России В.В. Путин на президиуме Госсовета в Улан-Удэ. «Огромный экономический потенциал лесного сектора не реализован. Вклад отрасли в ВВП только 1,6%. В целом она находится в критическом состоянии».

Подобное относится и к лесной отрасли Дальнего Востока. Располагая четвертой частью лесных ресурсов страны, которые сопоставимы в количественном отношении с запасами ведущих лесопромышленных держав (США, Канада, Китай, Япония и др.), она вносит ничтожно малую лепту в экономику региона. А еще недавно лесопромышленный комплекс располагал не только высокоразвитой лесозаготовительной промышленностью, но и разнообразной лесопереработкой, отлаженным лесным хозяйством, машиноремонтными предприятиями, проектными и научно-исследовательскими кадрами. Он успешно работал на самый дорогой японский лесной рынок, получая по компенсационным соглашениям высокопроизводительную лесозаготовительную и дорожно-строительную технику.

Правда, и тогда отрасль отличалась сырьевой специализацией. Низкая производительность труда не позволяла развивать высокие переделы. Максимальная рента складывалась на лесозаготовках. Углубление переработки (лесопиление, фанерное и целлюлозно-бумажное производства) безжалостно ее «съедали». Но был внутренний рынок. До 60% всей производимой здесь лесопродукции потреблялось на Дальнем Востоке (строительство, мебельное и тарное производства и др.). Порядка 10% вывозилось в западном направлении (среднеазиатские республики, Поволжье, Северный Кавказ). Значительные объемы низкокачественной древесины перерабатывались в плитных, гидролизных и целлюлозно-бумажных производствах. Именно внутреннее управляемое лесопотребление позволяло более рационально использовать лесосечный фонд.
Начало рыночных преобразований, приватизация лесопромышленных предприятий могли бы стать ренессансом отрасли. Доллар за 1992 г. подорожал в 332 раза. Это значит, за тот же объем древесины в декабре лесопромышленник получал в сотни раз больше выручки в рублевом исчислении, чем в январе. В последующем рост продолжился: 1993 г. - 4,8 раза, 1994 г. - 2,4 раза, 1995 г. - 2,1 раза. Конечно, от этой сверхприбыли многие отрасли «отщипывали» в свой карман (железнодорожники, банкиры, энергетики и др.). Но хорошая маржа оставалась и у лесозаготовителей. При конструктивном подходе можно было бы начать пресловутую структурную перестройку отрасли. Но как говорил русский философ И. Ильин: «Частная собственность означает самостоятельность и самодеятельность человека: нельзя исходить из предположения, что каждый из нас «от природы» созрел к ней и умеет ее осуществлять в жизни». К сожалению, практика в Хабаровском крае показала, что таких у нас не оказалось. Но они на Дальнем Востоке были. Например, в Приморском крае благоприятную экономическую конъюнктуру использовали менеджеры-собственники ОАО «Тернейлес». Построено четыре высокотехнологичных перерабатывающих комплекса, которые работают на привередливый японский рынок. В вузах выучены десятки молодых высокопрофессиональных специалистов, осуществляется лесная сертификация, проведена техническая модернизация производства. И это в то время, когда в Хабаровском крае банкротились перерабатывающие предприятия.

Наши исследования в начале 2000-х годов показали объективные сложности развития лесопереработки. Были предложены меры по ее стимулированию. В 2003 г. тогдашний губернатор Хабаровского края В.И. Ишаев издал специальное постановление «О применении коэффициентов к минимальным ставкам платы за древесину, отпускаемой на корню, на территории Хабаровского края». Это был ценовой механизм: предприятия, поставляющие древесину деревообрабатывающим предприятиям, платили меньшую корневую цену. К сожалению, работал он недолго в силу несоответствия действующему Лесному кодексу.

Но задача углубления переработки продолжала оставаться и в 2007 г. Постановлением правительства России вводятся повышенные таможенные пошлины на экспорт необработанной древесины. Подобные меры апробированы в мировой практике. Применяются даже административные меры по запрету экспорта необработанной древесины, например, в США при рубке лесов, находящихся в федеральной собственности. Но там есть и частные леса, собственник которых распоряжается ими по своему усмотрению. В результате экспорт необработанной древесины в ту же Японию в начале 90-х годов из США доходил до 10 млн. м3, против 4 млн. м3 из СССР. В России же все эксплуатационные леса в государственной собственности и возможности для маневра после принятия подобного постановления отсутствовали.

Помню дебаты в преддверии его принятия. Эксперты высказывали свои опасения по последствиям подобных радикальных мер: сокращение налогооблагаемой базы, потеря высокодоходного японского рынка, снижение эффективности лесного сектора, обострение социальных конфликтов в трудовых коллективах и др. Главное же - сохранялась повышенная затратность деревообработки, которую определяли не только объективные условия хозяйствования, но и политика отечественных монополистов (железнодорожников и энергетиков). Однако новые лесные генералы доказывали целесообразность подобного решения. Советники при правительстве края были на их стороне. Строились планы возрождения Амурского целлюлозно-картонного комбината, платились большие деньги на составления технико-экономического обоснования.
Высказывался негативно по этому вопросу. Ведь бывший ЦКК даже при директивной экономике не вышел на проектные мощности. Не хватало сырья. Чтобы не срывать планы, по указанию крайкома партии на комбинат везли высококачественный пиловочник, что было верхом безхозяйственности. О каком же комбинате мощностью еще большей (порядка 2,5 млн. м3 по сырью) можно говорить сейчас, когда леспромхозы (поставщики сырья) стали частными предприятиями? Каждый живет своим бизнесом, да и сырьевая база существенно ухудшилась: 60-летний период интенсивных рубок и пожаров не прошел даром.

Сама идея углубления переработки лесных ресурсов здравая. Действительно, чем глубже переработка, тем выше уровень развития лесопромышленного производства. Но везде это экономически оправдано, то есть эффективно. В наших условиях - нет. Значит, надо их менять. А как?
Сегодня мы вступили в ВТО. Опять же в принципе правильное решение. Вон Китай, вступил раньше нас и получил значительные преимущества. Но относительно нашего вступления они тоже видят свою выгоду: рабочая сила у них дешевле, тарифы на электроэнергию и транспорт - ниже. Значит, с точки зрения экономического смысла, выгоднее и нам, и им, чтобы мы поставляли им сырье, а получали обратно готовую продукцию. Что мы и делали все прошедшие годы, призывая себя кардинально изменить ситуацию. Но воз и ныне там, ибо экономические законы не обманешь. А с вступлением в ВТО они глобализировались. А от глобализации выигрывает сильный.

В. Заусаев, директор ДальНИИ рынка, доктор экономических наук, профессор. (Продолжение в следующих номерах).

Источник: http://www.toz.khv.ru/